Тревоги, потери и надежды

«Что день грядущий нам готовит?» — этот сакраментальный вопрос задают сегодня многие. Пока ясного ответа на него нет. Понятно лишь, что нынешняя турбулентность пришла к нам надолго. Исходя из этого постулата нужно выстраивать стратегии выживания, как верхам, так и низам. Оптимисты рискуют оказаться «в пролете». Гораздо надежнее делать ставку на прагматизм и включать «режим экономии», ведь
по-настоящему трудные времена еще впереди.

Стратегия выживания

16 июля Владимир Путин на совещании, посвященном подготовке федерального бюджета на 2021 год, признал: ущерб от пандемии для экономики страны оказался намного серьезнее, чем предполагали в правительстве весной.

— Эпидемия коронавируса и связанные с ней вынужденные ограничения в буквальном смысле заморозили глобальную экономику. В большинстве стран остановились многие производства, стройки, упали обороты торговли и сферы услуг. До критического уровня выросла безработица. Глубина кризиса оказалась очень серьезной, а его негативные последствия — ощутимыми для граждан, — сказал президент России Владимир Путин.

При этом глава государства отметил, что меры поддержки экономики и населения позволили избежать худшего и постепенно экономическая жизнь начала восстанавливаться.

— Сейчас самая главная задача экономической политики — восстановить уровень занятости, дать людям возможность работать, зарабатывать, обеспечивать свои семьи. Подчеркну, задача полного восстановления рынка труда в 2021 году должна быть выполнена, — отметил президент.

Удалось ли избежать худшего Красноярскому краю? Наверное, да. Все-таки основные отрасли экономики (цветная металлургия, нефтянка и т. п.), которые являются главными донорами региональной казны, продолжали работать и в период пандемии. Хотя в конце марта губернатор Александр Усс предположил, что при худшем сценарии краевой бюджет может потерять до 50-60 млрд рублей.

Потери, безусловно, будут. Уже есть. Даже главные предприятия края пострадали из-за рецессии мировой экономики, поскольку упали цены на многие экспортные товары и, соответственно, выручка компаний. Наверняка негативно скажется на налоговых поступлениях в казну ЧП на Норильской ТЭЦ-3, ударившее по одному из основных налогоплательщиков — компании «Норильский никель». По оценкам экспертов, краевой бюджет из-за этой катастрофы может недосчитаться до 20 млрд рублей.

Несколько пакетов мер, которые региональная власть и муниципалитеты принимали в период пандемии, также не улучшат ситуацию с бюджетом. Ведь в основном они касались разного рода налоговых послаблений. Пока трудно назвать общую цифру потерь, однако очевидно, что они будут довольно существенными. Мэр Красноярска Сергей Ерёмин в интервью телекомпании «Енисей» привел конкретные цифры потерь для столицы края.

— Из-за предоставления льгот в период пандемии бюджет Красноярска сократился примерно на 200 млн рублей, — сообщил градоначальник. — Убытки бюджета города из-за недополученных доходов от предприятий приблизились к миллиарду рублей. Для экономии бюджета расходы администрации Красноярска сокращены на 25 %.

Удивительно, но на обычном течении нашей жизни все эти потери пока вроде никак не проявляются. В регионе по-прежнему строятся спортивные и социальные объекты, ремонтируются дороги, обустраиваются скверы и общественные пространства. О возможном секвестре бюджета чиновники и депутаты молчат.

В чем секрет такой стабильности? Нужно отдать должное руководству края, которое в предыдущие годы достигло серьезных успехов в финансовой и экономической политике. По итогам прошлого года профицит бюджета составил около 30 млрд рублей! Именно эта заначка и позволила в ковидный год не резать большинство расходный статей. Вот только на следующий год такого запаса в бюджете уже не будет.

Спасение утопающих

Если крупные предприятия и региональный бюджет не без труда, но смогли остаться на плаву, то о малых и средних предприятиях этого не скажешь. COVID-19 нанес мощнейший удар в первую очередь по малому и среднему бизнесу. Многие предприятия, закрытые на несколько месяцев из-за карантина, летом оказались фактически банкротами. Общий ущерб пока никто не подсчитывал, но очевидно, что больше других пострадали сферы общественного питания и непродовольственного ритейла, туризм и ряд других отраслей. Соответственно многие красноярцы, работающие в частном секторе, уже весной оказались в патовой ситуации.

Согласно данным Росстата, в первом полугодии реальные доходы населения упали на 8 %. Хуже была ситуации только после дефолта 1998 года. Возможно, данные статистики еще даже слишком оптимистичные. Так, в мае компания HeadHunter проводила опрос среди жителей Красноярского края и тогда о сокращении зарплаты заявили 45 % опрошенных. Не будем забывать, что правительство за последние месяцы платило повышенные пособия по безработице, помогало семьям с несовершеннолетними детьми, выплачивало деньги медикам и социальным работникам. На все это ушло, по оценкам экспертов, около 800 млрд рублей, или 0,7 % ВВП.

Одним словом, с голоду вроде никто не умирал, однако вряд ли это наблюдение может порадовать тех, кто давно ничего не просит у государства, а привык полагаться исключительно на себя. Карантин, который властью лукаво был объявлен режимом самоизоляции, для многих стал «черным лебедем», который недобрым взмахом коронавирусного крыла в одночасье погубил дело всей жизни.

Насколько федеральная и местная власть в своей политике учитывает катастрофическую ситуацию в этой сфере экономике? На этот счет есть разные мнения. Начальники утверждают, что делают все возможное, чтобы помочь «малышам» и «середнякам». В подтверждение своих слов чиновники кивают на миллиарды рублей поддержки малого и среднего предпринимательства.

— Из бюджета Красноярского края банкам возместят сумму, на которую будут снижены ежемесячные платежи по действующим кредитам, причем уже после самого факта снижения, — сообщил в июле министр экономики и регионального развития Егор Васильев. — Фактически краевой бюджет заплатит за пострадавший бизнес часть платежа по кредиту. Мы специально разработали данное мероприятие для снижения кредитной нагрузки самой пострадавшей категории. Это те малые и средние предприятия, которые вынуждены были привлекать небольшие по размерам кредиты на развитие и пополнение оборотных средств и попали в затруднительное положение в период карантинных мер, вызванных пандемией.

Однако представители предпринимательского сообщества считают, что все пакеты мер господдержки не способны остановить лавину банкротств. По самым пессимистическим прогнозам, в регионе может быть закрыто около половины малых и средних предприятий. И все же надежда умирает последней. Не стоит недооценивать жизнеспособность российских бизнесменов, выдержавших за последние десятилетия немало штормов и кризисов.

Северный фронт

Как мы и прогнозировали в июльском обзоре, конфронтация между «Норильским никелем» и руководством края набирает обороты. Хотя публично никто не говорит о войне, все, кто «в теме», отчетливо понимают, что нынешний конфликт Владимира Потанина и Александра Усса далеко не рядовая ссора. За последний месяц в этом сюжете произошло немало разных событий, свидетельствующих, что до перемирия пока далеко.

На июльской сессии Заксобрания депутаты приняли решение о создании комиссии депутатского расследования громкого ЧП на Норильской ТЭЦ-3. Она будет работать три месяца и осенью должна представить доклад о причинах и последствиях экологической катастрофы. Эта идея изначально принадлежала парламентариям из неформальной «прогубернаторской» фракции в ЗС. Хотя депутаты, близкие к «Норникелю», никакого восторга по поводу создания этой комиссии не высказали, тем не менее приняли решение в нее войти.

Понять «северную партию» можно: «Норникель» находится этим летом в состоянии глухой обороны. Помимо ЧП на ТЭЦ-3 на Таймыре летом случилось еще три (!) аварии, связанные с разливом топлива. Такая кучность, похоже, свидетельствует, что проблемы промышленной безопасности носят на Енисейском Севере хронический характер. Естественно, все эти негативные информационные поводы по максимуму отрабатывались противниками никелевой империи.

В середине июля северяне попытались нанести ответный удар. Обращение мэра Норильска Рината Ахметчина к руководству региона, в котором он фактически обвинил краевой Минздрав в бездействии, а Роспотребнадзор в сильном занижении статистики по заболевшим ковидом в столице индустриального Заполярья, явно имело под собой политическую подоплеку. Фактически речь идет о переключении внимания с экологических проблем и техногенных аварий в Норильском промрайоне на неэффективность действий краевых чиновников по тушению коронавирусного пожара в регионе. Мэра жестко поставили на место. Через несколько дней после этого заявления Ахметчин написал заявление об отставке.

Но тему оперативно подхватили депутаты ЗС от северных территорий. Как нельзя кстати появилась информация о том, что «Норникель» выделяет 10 млрд рублей на поддержку своих сотрудников и регионов, где находятся предприятия компании. Таким образом Потанин явно попытался ответить тем критикам, которые утверждают, что «Норникель» создал на севере Красноярского края этакое государство в государстве.

Отдельным сюжетом стала тема возмещения «Норникелем» государству ущерба от последствий ЧП. Росприроднадзор насчитал компании 147,8 млрд рублей ущерба, предложив их добровольно заплатить. Руководство компании ответило, что будет эту цифру оспаривать в судах. Это было вполне ожидаемо, но вот федеральное правительство преподнесло сибирякам настоящий сюрприз.

Вообще-то штраф должен был пойти в казну Норильска, однако Министерство финансов оперативно подсуетилось и внесло поправку в бюджетный кодекс РФ. Согласно логике московских чиновников, от ЧП пострадали водные объекты, находящиеся в федеральной собственности, поэтому и возмещать ущерб «Норникель» должен федералам. С этой логикой согласились депутаты от «Единой России», приняв соответствующую поправку.

Решение федеральной власти вызвало ожидаемое возмущение жителей края, но мнение сибиряков было проигнорировано. Против поправки выступили фракция ЛДПР и единственный депутат от «партии власти» Виктор Зубарев, но они оказались в явном меньшинстве. И сейчас большой вопрос, перепадет ли нашему краю хоть что-то от этого гигантского штрафа. В конце июля Александр Усс выступил на заседании Совета Федерации, где высказал позицию нашего региона по поводу штрафных миллиардов.

— Куда бы эти средства ни поступили, они должны работать, прежде всего, на интересы людей, живущих на пострадавшей территории, а следовательно, — по большому счету — на интересы большой России. Ведь Норильский промышленный район и Таймыр в целом — это особый плацдарм для современного освоения Арктики, — заявил губернатор края Александр Усс.

Дело Анатолия Быкова

Арест хабаровского губернатора Сергея Фургала реанимировал интерес к делу Анатолия Быкова. Дальневосточника и сибиряка обвиняют в организации заказных убийств, совершенных много лет назад. Объединяет их и общая оппозиционность по отношению к федеральной власти. Многотысячные акции протеста хабаровчан в поддержку Фургала четко продемонстрировали высокий уровень недоверия в регионах к Белокаменной. Но и Быков не однажды выступал с острой критикой политики Кремля по отношению к провинции. В прошлом году он даже хотел создать партию «Наша Сибирь», которую в Москве вполне могли заподозрить в сепаратистских идеях. Кто знает, может быть, это и стало одной из причин нынешних злоключений Анатолия Петровича?

А неприятностей у Быкова только прибавляется. В июле суд продлил ему содержание под стражей до 3 октября. Вряд ли можно было ожидать иного исхода, ведь к букету майских обвинений оппозиционеру прибавилось еще одно — его подозревают в руководстве криминальным синдикатом.

— Быков координировал преступную деятельность организованных групп, создавал устойчивые связи между организованными преступными группами и условия для совершения преступлений. «Членами организованных групп были совершены убийства с целью захвата и сохранения лидирующего положения в криминальной среде Красноярского края», — говорится в официальном заявлении регионального управления Следственного комитета РФ.

В ответ Анатолий Быков продолжает писать эпистолы своими сторонникам. В частности, на это обвинение силовиков он ответил, что виноват только в том, что в ельцинскую эпоху «остался жив». Параллельно адвокат сообщил о якобы готовящихся провокациях в отношении подзащитного. По его словам, свидетелям по делу, дающим показания против Быкова, угрожают и с ними могут произойти «несчастные случаи», которые будут использованы против политика. Он попросил «правоохранительные органы обеспечить государственную защиту для свидетелей по делу».

На фоне этих событий практически до нуля снизилась публичная активность сторонников Анатолия Быкова. Если в мае и июне они вставали в пикеты в поддержку своего кумира и даже устраивали пробежки на острове Татышев, то в последние недели эта поддержка стала в основном виртуальной. Да и соратники Быкова по политическим проектам, судя по их пассивности, совсем приуныли. Все же ресурс поддержки Анатолия Быкова оказался куда ниже, чем у Сергея Фургала. А вот приговоры могут оказаться схожими.