Муниципальная власть в эпоху СВО

Катаклизмы напрямую повлияли на повседневную жизнь муниципального уровня власти. Напомним, что год назад должна была начаться очередная административная реформа. Ее авторы планировали радикально перекроить управленческую вертикаль в регионах, упразднив, в частности, двухуровневую систему местного самоуправления, которая существовала с 2003 года. Реформаторы, в частности, собирались ликвидировать как класс городские и сельские поселения, а также муниципальные районы.

Эти идеи вызвали неоднозначную реакцию на местах. Многие эксперты и политики не без оснований утверждали, что такой жесткий секвестр лишит жителей малых городов и сельских территорий возможности хоть как-то влиять на решение злободневных проблем муниципалитетов. По оценке представителей КПРФ, в стране мандатов могли лишиться около 100 тысяч сельских депутатов и чиновников.

Однако начавшаяся 24 февраля 2022 года специальная военная операция поставила проект на паузу. В Кремле справедливо решили, что подобные эксперименты в условиях геополитической турбулентности чреваты непредсказуемыми последствиями. Данную позицию разделяют и многие эксперты.

— Международная ситуация сейчас не позволяет оказывать дополнительное давление на политическую систему. А ликвидация низового уровня власти — испытание серьезное. Одной из причин реформирования ОМСУ было желание сделать управляемость на «нижнем этаже» тотальной. Сейчас есть большие риски разрушить и не собрать вовсе, — считает Екатерина Колесникова, директор Центра изучения управленческих практик и мониторинга общественно-политических настроений «Северо-Запад». — В 2024 году должны пройти плановые выборы президента России. Важно не разрушить доверие и не сломать систему, которая все же работает. И важно не допустить усиления турбулентности в обществе.

Хронические проблемы

В регионах после торможения реформы «в верхах» многие с облегчением выдохнули, но, очевидно, многочисленные проблемы в провинции, связанные с неэффективностью местной власти, по-прежнему негативно сказываются на общественно-политической стабильности. Это крайне опасно в ситуации, когда страна фактически находится в затяжном военном противостоянии с Западом. Местная власть должна заниматься решением проблем земляков, а не интригами и склоками. А локальные очаги напряжения руководству субъектов РФ нужно превентивно выявлять и ликвидировать еще до наступления термальной стадии.

При этом многие жители страны иллюзий не строят и прекрасно понимают, что сегодня формально независимые органы местного самоуправления напрямую зависят от вышестоящих уровней власти — в первую очередь региональной исполнительной власти. Главная причина такой ситуации — огромный дефицит бюджетов подавляющего большинства муниципалитетов. Трудно говорить о политической независимости мэров, если они вынуждены для решения проблем своих территорий постоянно ходить с протянутой рукой к губернатору.

Характерна в этом смысле тема отмены прямых выборов глав городов и районов, которая еще несколько лет назад была одной из самых острых в общественно-политической повестке. Несмотря на протесты оппозиции и многих жителей городов и весей, в подавляющем большинстве муниципалитетов народ от выборов градоначальников без лишних сантиментов отстранили.

Прямые выборы глав пока остались в Абакане, Новосибирске, Улан-Удэ, Анадыре, Якутске, Хабаровске и ряде других городов, однако практически нет сомнений, что и в этих населенных пунктах их отмена — дело времени. Так, в прошлом году областная власть отменила прямые выборы в Томске, и никто по этому поводу митингов и акций протеста в соседнем регионе не устраивал.

По мнению экспертов, сегодня большинство россиян уверены, что наличие или отсутствие прямых выборов глав муниципалитетов особо не сказывается на качестве управления. В большинстве субъектов РФ (и Красноярский край не исключение) население воспринимает мэров как заместителей губернаторов, отвечающих за ситуацию в конкретных населенных пунктах. У такой конфигурации есть и обратная сторона — проколы и просчеты градоначальников напрямую бьют по руководителям субъектов РФ.

— Возрастает публичное внимание к деятельности глав муниципалитетов, действия которых уже не приводят к переключению на них общественного недовольства, а становятся негативным фактором для глав субъектов в случае их недостаточно оперативного реагирования на просчеты в деятельности мэров, — считает Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК). — Такой тренд может вести к росту интенсивности кадровых ротаций в руководстве муниципалитетов в регионах со сложным внутриэлитным балансом, а также к повышению шансов на занятие таких должностей руководителями, укорененными в соответствующих субъектах, а не кадрами со стороны.

Кадры решают все

Последние годы в муниципалитетах Красноярского края наблюдается относительно устойчивая общественно-политическая ситуация. Если в первый период губернаторства Александра Усса шла массовая зачистка глав районов и малых городов (с активной помощью силовиков), то в последние пару лет кадровые решения краевой власти в территориях носили точечный характер. Изменения в муниципальной верхушке, конечно, происходят, но, как правило, обходятся без особых потрясений.

Форс-мажорные ситуации, когда главами муниципалитетов становились несогласованные «наверху» кандидаты (как это случилось несколько лет назад в Ачинском и Минусинском районах, когда вопреки воле правительства края главами МО стали Евгений Розанчугов и Евгений Норкин), сегодня практически исключены. Вертикаль власти на берегах Енисея работает четко и без сбоев.

Эта стабильность обусловлена несколькими факторами. Во-первых, наиболее одиозные главы были убраны со своих постов в 2017-2019 годах. Во-вторых, в эпоху, когда одна форс-мажорная волна накатывает на другую, краевое начальство резонно решило лишний раз муниципальную номенклатуру не перетряхивать, поскольку изменения даже на районном уровне чреваты потерей управляемости в территориях минимум на несколько месяцев.

В-третьих, не стоит забывать и о короткой скамейке запасных. Желающих «порулить» малыми городами и районами, конечно, хватает, но среди них очень мало кандидатов, которые обладают нужными навыками и компетенциями. Руководство края в муниципальной кадровой политике в последние годы вынужденно сделало ставку на варягов из Красноярска. Используется еще один способ ротации — номенклатурные рокировки, когда главы переводятся из одного района в другой муниципалитет.

Красноярцы Андрей Первухин и Игорь Титенков, в частности, были делегированы Серым домом из краевого центра в Минусинск и Ачинск соответственно. Реализацию второго сценария мы увидели в прошлом году, когда из Богучанского района в Назарово был переведен Владимир Саар, а Александр Клименко сменил Минусинский район на Емельяновский.

Но ставка на варягов, которые вроде бы должны быть равноудалены от местных кланов, все же не спасает от конфликтов в муниципальной номенклатуре. Осенью 2022 года пост главы Манского района покинул Артем Черных. Он так и не смог найти общий язык с местными депутатами, которые вменяли ему в вину разные прегрешения — от волюнтаризма до игнорирования мнения райсовета. Аналогичная ситуация давно наблюдается и в Большеулуйском районе, однако глава муниципалитета Сергей Любкин пока атаки местных оппозиционеров успешно сдерживает.

Понятно, что в эпоху СВО номенклатурные конфликты в провинции выглядят крайне неуместно. Впрочем, и преувеличивать масштаб проблем в сибирской глубинке тоже не стоит. Горячие точки в отдельных муниципалитетах пока не перерастают в ЧП краевого масштаба. Потенциально такими линиями разлома могут быть выборы в местные горсоветы и райсоветы. После отмены прямых выборов мэров роль муниципальных парламентов возросла, поскольку именно депутаты сейчас ставят финальную точку в номенклатурной процедуре избрания руководителей исполнительной власти.

Естественно, политические администраторы Серого дома особое внимание уделяют избирательным кампаниям в местные органы самоуправления. Никто не хочет получить проблемы с управляемостью муниципалитетов. Пока ситуация находится под полным контролем власти, о чем свидетельствуют результаты ЕДГ-2022, когда «Единая Россия» на выборах в Минусинске, Назарове и Норильске не оставила своим оппонентам никаких шансов на успех.

В этом году аналогичный экзамен партии власти предстоит сдавать в Красноярске. Две предыдущие избирательные кампании в горсовет столицы края вряд ли можно назвать слишком удачными для «медведей». В 2013 году «Единая Россия» выиграла меньше мандатов, чем кандидаты от Анатолия Быкова, а в 2018 году проиграла по партийным спискам ЛДПР. Сможет ли власть взять реванш в сентябре 2023 года? Об этом, наверное, имеет смысл порассуждать уже ближе к выборам в горсовет Красноярска.

Криминальные сюжеты

По-прежнему муниципальные депутаты и чиновники — нередкие гости в сводках правоохранительных органов. Краевая прокуратура постоянно выпускает пресс-релизы, где рассказывает о муниципальных служащих, которых сотрудники надзорного органа поймали за руку за несоблюдение антикоррупционного законодательства.

Нерадивых чиновников, «забывших» в своих декларациях упомянуть о доходах и имуществе, наказывают дисциплинарными взысканиями, а депутатов лишают полномочий. К подобным антикоррупционным чисткам вроде бы все уже привыкли, однако удивляет регулярность, с которой «слуги народные» наступают на одни и те же грабли.

В декабре прошлого года начальник ГУ МВД России по Красноярскому краю Александр Речицкий сообщил, что в 2022 году силовики «пресекли работу двух депутатов, пяти глав муниципалитетов и одного должностного лица в органах исполнительной власти». Наиболее коррумпированные сферы в крае — гос-закупки, а также лесозаготовительная, градостроительная и земельная отрасли. Самой коррумпированной территорией остается Красноярск. Также чаще всего на взятках и хищениях ловят чиновников и бизнесменов в Норильске, Шарыповском и Шушенском районах.

Случаются в Красноярском крае и другие скандалы с криминальным подкладом, в которых фигурируют нынешние и бывшие начальники муниципального уровня. По итогам прокурорской проверки в октябре 2022 года было возбуждено уголовное дело «о халатности и злостном неисполнении судебного акта» главой Ачинского района Петром Хохловым. По мнению надзорного органа, руководитель муниципалитета несет ответственность за то, что не была ликвидирована несанкционированная свалка в селе Белый Яр. Именно со свалки 7 мая начался крупнейший в районе пожар, уничтоживший 52 строения.

Интересные события происходят не только в провинции. В Красноярске сейчас расследуется крупное «спортивное дело». В столице края осенью задержали директора муниципального Центра спортивных клубов (ЦСК) Максима Кузнецова. Его подозревают в крупном мошенничестве. По версии следствия, в рамках муниципальной программы «Развитие физической культуры и спорта в городе Красноярске» он похитил более 18 млн рублей. В декабре следователи задержали еще и начальника отдела физкультурно-оздоровительных клубов ЦСК Сергея Селеговского.

Осенью в суде начали рассматривать дело, в котором в качестве обвиняемой фигурирует бывший заместитель мэра Красноярска по социальным вопросам Наталья Боброва. Ее подозревают в злоупотреблении должностными полномочиями, в результате чего финансово пострадал небезызвестный Школьный комбинат питания. Много вопросов у следователей к руководству МАУ «Татышев-парк», в частности к бывшему директору муниципального автономного учреждения Сергею Васильеву, которого подозревают в получении взятки в крупном размере.

Локальная экономика

Александр Усс еще в начале своего губернаторства одним из стратегических приоритетов своего курса назвал экономическое развитие глубинки. Если судить по финансовым показателям муниципалитетов, определенного прогресса в последние годы достичь удалось. Недавно представители краевого минфина сообщили, что если в 2021 году доходы территорий составили 176,2 млрд рублей, то в 2022 году совокупные доходы муниципалитетов достигли уже 197,1 млрд рублей. Реально свою финансовую устойчивость удалось повысить 11 муниципальным образованиям.

На XII съезде муниципальных образований Красноярского края, который прошел в октябре прошлого года, Александр Усс сообщил, что в 2023 году на развитие территорий будет направлено около 120 млрд рублей. Это примерно треть всех расходов, предусмотренных в проекте краевого бюджета 2023 года. По словам главы региона, деньги пойдут на модернизацию коммунальной и дорожной инфраструктуры, цифровизацию, решение проблем с дефицитом чистой воды и т. п. В ближайшие годы в 50 населенных пунктах края планируется построить и реконструировать 180 объектов.

Планы и цифры звучат вроде бы обнадеживающе, но вряд ли жители провинции разделяют этот оптимизм. Не секрет, что большинство городов и районов края по-прежнему выживают благодаря дотациям из краевой казны. И сегодня, когда в крае реализуется многомиллиардная инвестиционная программа «Енисейская Сибирь», прямой эффект от нее ощущают в первую очередь северные территории. Для малых городов и сельских территорий приходится искать другие рецепты для подъема экономики. С этим связано, например, смещение акцентов в господдержке АПК с крупных хозяйств на фермеров и кооперативы, поскольку для многих сельских районов это единственный вариант сохранения сельхозпроизводства.

Перспективным направлением выглядит поддержка муниципальных проектов комплексного развития территорий. Ключевой принцип — на местах тоже должны не иждивенчески ждать, когда из края в муниципалитет упадет очередной бюджетный транш, а сами шевелиться и находить предпринимателей, готовых вложиться в новые производства.