Какая сволочь разбудила Спилберга?
Все время просмотра фильма мне не давал покоя один вопрос, а именно: не братья ли Спилберг и Михалков? Вот точно то же самое я чувствовал на «Сибирском цирюльнике»: режиссер, позиционирующий себя, как искусный любовник, обольщает публику, как женщину, щекочет ее усами (или ушами в случае Спилберга), мастерски проводит прелюдию, ну и дальше, собственно, все по науке... А публика-женщина ничего не чувствует, и в какой-то момент ей просто становится неловко и смешно. Конечно, за всю публику не скажу; есть такие, что и на «Титанике» плакали. Здесь уже вопрос, собственно, творческого выбора – как настоящие женщины одеваются в основном для женщин же, так и настоящие режиссеры снимают если не для других режиссеров, то в крайнем случае для людей понимающих. А людям понимающим очевидно, например, что неловкие, неуклюжие, дышащие на очки и все такие «со скрипочкой» герои «Мюнхена», вынужденные убивать во имя высшей справедливости, – это прием и не просто прием, а до неприличия затасканный. С этими сусальностями как-то мирно уживаются европейские по откровенности сцены секса, несущие зачем-то смысловую нагрузку, то есть герой не просто жену трахает, а совершает акт агрессии, и она ему все прощает, как мать-сыра земля. «Люблю тебя!» – говорит... В результате Спилберга не поняли ни простые люди, ни интеллектуалы, ни палестинцы, ни евреи – фильм в прокате провалился, да и поделом. Остается только порадоваться за Дэниела Крейга, сыгравшего одного из еврейских боевиков (с его внешностью это было пикантно) – правильная роль в правильном фильме, и вот он уже новый Джеймс Бонд.
Похоже на Россию, но не Россия
По западной классификации «Хостел» (автор сценария и режиссер – Эли Рот, а вовсе не Тарантино, как некоторые думают) – фильм категории R, то есть только для взрослых из-за откровенных сцен секса и насилия. Тем не менее, в американском прокате он уже пятикратно окупился при смешном бюджете в четыре, что ли, миллиона долларов. Это забавно, потому что фильм не то чтобы антиамериканский, но реалистичный. Один из посылов фильма, на мой взгляд, – это то, что американцев не любят везде, но если в цивилизованной Голландии в них просто швыряют пустыми бутылками, то братья-славяне могут и сухожилия подрезать, и яйца вырвать щипцами. Хотя формально действие происходит в Словакии, а за основу вовсе взят Таиланд, пейзажи и портреты на экране были мучительно родными. Братки в кожаных куртках. Шоферюги, опершиеся задами на капоты черных «Волг». Вот именно так они и стоят, и треплются, и курят! А девки утром в кабаке, ненамакияженные и уже в дупель пьяные, и с каким-то небритым гопником! Такое впечатление, что в Красноярск попал.
В чем несомненное новаторство фильма, так это в резкой смене жанра или фокуса. То есть, если сначала перед нами что-то вроде хардкорной версии «Евротура», то затем мы попадаем непосредственно в пыточную, снятую пугающе правдиво. Причем это не фильм ужасов, где действуют достаточно условные юноши и девушки, которых, как правило, ни черта не жалко. Здесь мы уже успели привыкнуть к героям, с кем-то себя идентифицировать – и на тебе: колпак на голову, бензопила жужжит. Некоторые особо впечатлительные зрители из зала уходили, и я их понимал: пришли на аттракцион, а попали в какое-то очень взаправдашнее месиво. И не правы те, кто говорит, что это просто тупое мочилово. У фильма есть идея, и она очень простая. Сперва герои покупают проституток в Роттердаме, а затем героев самих покупают – так получается, что с их согласия. Как гениально сформулировал Роман Волобуев из «Афиши»: «Вот оно как – вступать с жизнью в товарно-денежные отношения: только думаешь, что нашел где подешевле, а тут уже тебя самого оценили – и хорошо если в тысячу евро, а то бывает, что и в фантик от жвачки Juicy Fruit».
Не верьте на слово
«Не нужна тебе такая машина, брат, – говорит местному отморозку-малолетке Костя-Кот в картине «Бумер. Фильм второй». – Поверь мне на слово».
Собственно, это и есть та самая «мараль», которой так ждали от Петра Буслова граждански озабоченные зрители. Сколько было воплей про то, что бандитские фильмы и телесериалы учат детей не тому. Вот режиссер культового «Бумера» и решил научить пацанов, а также девчонок чему-нибудь тому. То есть чему-то правильному, истинному, доброму. Истина в числе прочего заключается в том, что дорогой «Бумер» (более дорогой, чем в первом фильме, но это детали) простым парням из народа не только не по карману, но и не по карме. То есть по-любому до добра не доведет. Моралисты могут быть довольны.
Для убедительности и человечности Косте придана напарница Дашка, простая девчонка из Энергетиков, мастерски владеющая «Фотошопом» и прочими техническими прибамбасами, совсем как в фильме «Брат-2». Играет эту Бонни-Дашку девушка, похожая на Оксану Акиньшину, тот же типаж: «Она мне все про детдом да про детдом» с одной существенной разницей – Акиньшина начинает раздражать где-то через полчаса после появления на экране, а эта сразу. Добавьте сюда типичные для Энергетиков же инцестуальные сопли а-ля «Мы с братом самые близкие существа», штук пять развязок, причем каждая последующая хуже предыдущей, неявные намеки на то, что Буслов смотрел «Путь Карлито», а также некоторые шедевры французского и индийского кинематографа... В общем, чуда не произошло. Первый «Бумер» был веселым, залихватским, бандитским фильмом, при этом и мрачным, и человечным. Второй «Бумер», несмотря на отдельные удачные эпизоды (бандиты и менты очень жизненны), не едет. Совсем. Он стоит в чистом поле, и вот-вот грянет какая-нибудь песня группы «Любэ».
