Культурная весна на берегах Енисея

Середина 60-х для красноярского региона — период экономического расцвета: продукция с надписью «Сделано в Красноярске» начинает экспортироваться в 25 стран. В край едет молодежь со всей огромной страны, ведь здесь разворачивается около десятка ударных комсомольских строек! В районах ударными темпами возводятся и открываются новые кинотеатры, дворцы культуры, художественные и музыкальные школы. К примеру, в 1966 году построилась Шушенская детская художественная школа — первая в России, открытая в сельской местности! Значительно поднимается культурный уровень населения: передвижные выставки, смотры, фестивали, конкурсы, слеты и гастроли становятся обязательными для всех территорий от Эвенкии до Хакасии.

Во многих селах создаются клубы не только с собственными коллективами художественной самодеятельности, но и полностью укомплектованные костюмами и музыкальными инструментами. К примеру, во Дворце культуры горняков в г. Бородино действуют народный театр, изостудия, эстрадный и духовой оркестры.

Художественная самодеятельность в 60-е годы занимала совершенно особое место в жизни граждан СССР, ведь фактически каждый производственный или учебный коллектив имел или танцевальный ансамбль, или хор, или народный театр. Например, при красноярском деревообрабатывающем комбинате была создана собственная хоровая капелла, политехнический институт имел полноценный эстрадный оркестр, а институт цветных металлов — студенческий театр. Мощной объединяющей и вдохновляющей силой в то время был общий для тружеников активный творческий досуг: в крае в то время насчитывалось более двухсот народных хоров и триста агитбригад! Объявленный к 50-летию Советской власти Всесоюзный смотр художественной самодеятельности стал по настоящему массовым, прокатившись по краю широкой волной культурного подвижничества. Об этом много писала пресса того времени.

Шестидесятые годы — это еще и время «золушек» в культуре. Профессиональные коллективы нередко пополнялись за счет талантливой молодежи из самодеятельности. Например, творческая карьера слесаря красноярского завода телевизоров, а по совместительству певицы Лидии Лопаткиной пошла так успешно, что после окончания музыкального училища с дипломом хормейстера она стала постоянной солисткой хора и оркестра.

Не только выпускниками хореографического училища, но и танцорами из самодеятельных ансамблей обновлялся состав прославленного ансамбля танца Сибири под руководством Михаила Годенко. Темпераментные зажигательные композиции с оригинальными, изобретенными Годенко хореографическими приемами, сочетание элементов народных и современных эстрадных танцев — все это принесло ансамблю мировую славу. Буквально за семь лет после своего рождения ансамбль уже исколесил с гастролями всю страну, побывал в Монголии, Корее и воюющем Вьетнаме, а в 70-е красоту народной сибирской культуры посредством сюжетных постановок наш танцевальный коллектив откроет всему миру.

В 60-е развиваются культурные связи между Советским Союзом и зарубежными странами — советская культура совершает триумфальное шествие по всему земному шару. Интерес к ней велик, в том числе и к культуре провинциальной. Мировую известность снискали и художники Красноярья: в крае работает самая сильная в то время за Уралом организация Союза художников РСФСР. Радость жизни и восхищение красотой окружающего мира, созвучные Эпохе Возрождения, в полной мере воплотились на их полотнах в жанре пейзажа. Суровое заполярье на картинах Николая Лоя расцветает всеми красками радуги, мрачный в межсезонье Красноярск на полотнах Андрея Поздеева вдруг превращается в переливающийся яркими оттенками цветов город, а пейзажи Бориса Ряузова отличаются мягкостью и теплотой палитры. По-настоящему народным художником стал Владимир Мешков, работавший в технике линогравюры и собственноручно тиражировавший свои эстампы: экзотические виды Туруханской тайги и тундры с неизменным карандашным автографом украшали едва ли не каждую вторую квартиру жителей края. И уже к 1965 году его работы совершили вояж по половине земного шара: от Новой Зеландии до Кубы. Красноярская школа пейзажа и поныне хорошо известна во всем мире: полотна Лоя, Ряннеля, Ряузова и Поздеева хранятся в частных коллекциях и музейных собраниях как минимум десятка стран!

Живописная природа Красноярского края вдохновляла не только художников, но и кинематографистов: в 60-е годы сразу несколько художественных фильмов снято в окрестностях Красноярска. В том числе это картина о гидростроителях «На диком бреге» (1967) по роману Бориса Полевого (в главной роли Борис Андреев.) Среди красноярцев были найдены исполнители сразу трех ролей второго плана, а для массовых сцен привлекли около трех тысяч местных жителей. Но более популярным стал «Хозяин тайги» (1968), в естественные декорации для которого превратились берега реки Маны. Благодаря красотам сибирских ландшафтов, детективному сюжету и блестящему актерскому дуэту (Владимир Высоцкий — Валерий Золотухин) в 1970 году фильм вырвался в лидеры проката.

Эпоха оттепели — не только период расцвета киноискусства, она еще и время театральное. Увлечение театром становится повальным, ведь в репертуаре появляются принципиально новые, жизненные, постановки, лишенные нравоучительной идейности и плакатных героев.

Возрождением традиций забытого дореволюционного любительского театра становится театр самодеятельный и во всех смыслах народный — это особое веяние времени, нашедшее отражение даже в советском кинематографе. В одном из лучших советских комедийных детективов режиссера Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля» (1966 г.) главные герои по сюжету — еще и артисты самодеятельного театра. Мало того, что их противоборство в жизни преломляется в коллизиях шекспировской трагедии доморощенной постановки, так еще и кабинет Подберезовикова украшает портрет Станиславского (вместо традиционного лика Дзержинского)! Стоит ли удивляться, что в нашем крае в тот период насчитывался не один десяток самодеятельных театров. Причем помимо идейных и революционных пьес в репертуаре народных трупп присутствовало немало спектаклей о современной молодежи. Например, народный театр «Фиалка», работавший в красноярском Доме работников народного просвещения, ставит такие пьесы: «Время смеяться», «Давайте познакомимся», «Любовь — это срочно». А еще при «Фиалке» существовала школа-студия, где обучали искусству сценической речи, хореографии и вокалу!

 Профессиональные театры края также берут новые высоты — в первую очередь за счет обновления репертуара, было по 3-4 премьеры ежегодно! Середина шестидесятых — это расцвет психологической драмы, место действия в которой — стандартная городская квартира, а герои — люди обыкновенные, терзаемые обидами, разочарованиями и внутренними противоречиями. К слову, в честь пятидесятилетия Октября был объявлен конкурс среди театров. На зональном уровне лучшими были признаны постановки одного из старейших в крае Минусинского драматического театра и самого молодого во всех смыслах Красноярского театра юного зрителя.

Отказ от жестких догм и расширение границ дозволенного преобразили и литературу 60-х. Причем на первое место по значимости и популярности вышла именно лирическая поэзия — весь период оттепели сопровождается ее расцветом. Воодушевление от свалившейся на голову свободы требовало эмоционального выхода: известные молодые поэты Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский выступали с трибун, собирая стадионы. Молодые красноярские поэты-шестидесятники — Зорий Яхнин, Аида Федорова и Роман Солнцев — воспевали романтику Крайнего Севера, дальних дорог и комсомольских строек. Роман Солнцев создает симфонию «Я — мажор» (не путать с образом мальчика-мажора в современном понимании). Зорию Яхнину присущ тонкий психологизм и изящный юмор.

В целом же главное обаяние стихов молодых поэтов — стремление к искренности, к передаче всей глубины душевных переживаний. В нашем крае в 1965 году свою творческую карьеру как публицист начинал Валентин Распутин. Оттачивая писательское мастерство, молодой автор создает целый ряд очерков, посвященных ударным комсомольским стройкам, в том числе и строительству Красноярской ГЭС: «Подари себе город на память» (о строителях Дивногорска), «Мое открытие Талнаха», «Пять последних шагов». В образных и эмоциональных очерках читалось пока только искренне восхищение грандиозным размахом созидания — экологические последствия в полной мере тогда не осознавались.