Будтье здоровы, россияне!

Внезапно заявившая о себе новая инфекция испытывает сегодня на прочность не только отечественную систему здравоохранения, но и задает острые вопросы экономистам, управленцам, формирует резонансный фон дискуссий в обществе — о путях преодоления пандемии и ее негативных экономических последствий.

Тяжелый диагноз

В середине мая в стране наступление коронавируса утратило свою пугающую динамику — в показателях ежесуточного прироста числа инфицированных Россия достигла пика и вышла на так называемое плато. При этом обстановка остается достаточно сложной. По общему количеству заразившихся новой инфекцией Россия вошла в печальную тройку мировых лидеров. Пока сложно назвать оптимистичной и эпидемиологическую ситуацию в Красноярском крае: регион находится в первом десятке среди субъектов по числу больных COVID-19 и стал лидером в СФО по данному показателю. Выросло число летальных случаев.

Отечественная система здравоохранения испытывает в настоящее время колоссальные нагрузки — многие медицинские работники оказались на переднем рубеже в противостоянии с летучим вирусом. Ежедневным героическим трудом врачи, медсестры, санитары, бригады скорой помощи отвоевывают здоровье пациентов, нередко при этом рискуя собственными жизнями. COVID-19 стал причиной смерти уже более 150 российских медиков.

В оценке сложившейся сегодня в стране и крае ситуации предоставим слово экспертам.

По словам академика РАН, заслуженного деятеля науки РФ, доктора медицинских наук Сергея Колесникова, противодействие ударам пандемии осложняется далеко не самым безупречным состоянием российской медицины, пережившей в постперестроечную эпоху череду «реформ» и оптимизаций. За это время в стране было сокращено более 120 тысяч коек в стационарах, включая инфекционные, закрылось большое количество медучреждений, многие населенные пункты остались без первичной медицинской инфраструктуры, значительное число медработников лишилось своей профессии.

В свою очередь Вероника Скворцова, будучи еще в ранге министра здравоохранения РФ, отмечала, что в системе первичной медико- санитарной помощи сформировался ощутимый дефицит кадров. В настоящее время выявляется серьезная недостаточность технической оснащенности отдельных клиник. Кроме того, весной — в разгар пандемии остро встала проблема нехватки противоинфекционных средств индивидуальной защиты, что вызвало большое общественное возмущение.

Как рассказал известный детский врач, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль, на состоявшемся еще минувшим летом закрытом отраслевом совещании специалистами по существу был поставлен печальный диагноз: отечественная система здравоохранения фактически утратила былые возможности в области массовой медицинской помощи. И, действительно, истощенная реформами российская медицина уже не в состоянии справиться со всем объемом нагрузок — бросив все силы на борьбу с коронавирусом, остальными пациентами с традиционными заболеваниями, которые подчас столь же опасны для здоровья, как и COVID-19, приходится заниматься во вторую очередь. Это уже привело к заметному росту смертности в стране, о чем свидетельствует официальная статистика.

Сегодня, когда приходится в спешном порядке устранять недостатки, восстанавливать прежние и строить новые стационары, общие бюджетные расходы на медицину, по данным экспертов, вряд ли превысят 4% объема ВВП, в то время как для полноценного развития системы здравоохранения требуется минимум двое больше. Конечно, не только Россия сталкивается с острыми проблемами в области медицинского обслуживания населения. Есть они и в развитых странах Европы, в США. Вот только жаль, что мы теперь оглядываемся на других — при том, что еще некоторое время назад отечественное здравоохранение признавалось одним из лучших в мире.

В современной ситуации отрадно уже то, что за вклад в борьбу с коронавирусом по поручению главы государства медработникам предназначаются дополнительные выплаты. Хотя с реализацией и этого решения, как известно, в масштабах Федерации тоже далеко не все благополучно. Хочется надеяться, что те, кто заслуживают поощрения, обязательно получат доплаты в полном объеме.

Непростые реалии

В настоящее время связанные с карантином ограничения, воплощавшиеся в рамках режима самоизоляции, во многих регионах страны, включая Красноярский край, постепенно ослабляются. Более того, порой звучат утверждения — мол, с коронавирусом придется теперь мириться, как с традиционными гриппом или ОРВИ. И новой инфекцией так или иначе придется переболеть большинству, что в итоге поможет выработать массовый иммунитет к болезни.

Однако и в среде медицинских специалистов, и в обществе в целом к подобным выводам отношение, мягко говоря, неоднозначное. Недооценивать коварность цепкого, способного к стремительному распространению, коронавируса нельзя. Ведь даже при бессимптомном течении болезни инфицированные граждане могут передавать инфекцию. Кроме того, отмечает начальник центра инфекционных заболеваний ЦКБ УДП РФ Георгий Сапронов, опасная особенность COVID-19 заключается в том, что недуг из легкой формы может в считанные часы перерасти в тяжелую. О том же говорит и главный врач Красноярской краевой клинической больницы Егор Корчагин в своем комментарии относительно ситуации с лечением вахтовых рабочих, поступивших в больницу из Северо-Енисейского района края с диагнозом коронавирусной инфекции. По словам главврача, из тысячи с лишним больных вахтовиков 700 даже не подозревали, что заражены и являлись потенциальными разносчиками инфекции. У некоторых, наоборот, болезнь протекает тяжело. Характер заболевания таков, что за считанные часы может случиться резкое ухудшение.

В этой связи довольно странным на фоне по-прежнему сложной эпидемиологической обстановки в крае, продленного здесь периода самоизоляции и введения масочного режима выглядят разрешение для граждан заниматься спортом на открытом воздухе и снятие запрета на посещение красноярцами городских общественных мест. Ведь не секрет, что требования использовать маски, перчатки, выдерживать социальную дистанцию зачастую просто игнорируются населением. Получится ли при этом ускорить процесс укрощения пандемии — вопрос открытый. Между тем, безответственно относиться к таким реалиям по существу означает полное неуважение к окружающим и главное — к медицинским работникам, которые не жалея сил уже несколько месяцев борются с новой заразой.

К тому же абсолютно не ясно — чего ради всем нужно смиренно принять риски заразиться коронавирусом, когда многие, например, за всю жизнь и гриппом-то не болели. Тем более, вряд ли правильно считать угрозу переболеть новой инфекцией чем-то неизбежным сейчас, когда еще нет эффективных вакцин и лекарственных средств для лечения COVID-19. Как рассказала профессор американского университета Джорджа Мейсона, доктор биологических наук Анча Баранова, не стоит спешить скорее переболеть коронавирусом, ведь, во-первых, лучше вообще не провоцировать болезни, ну а если риск заразиться все-таки есть, то, по мнению ученого, чем позже человек подхватит новую инфекцию, тем больше шансов, что он получит эффективное лечение и болезнь пройдет в легкой форме.

К тому же было бы совсем не лишним на государственном уровне поставить вопрос о необходимости большого международного расследования истинной природы происхождения COVID-19. Те, кто много кричит о несостоятельности «теории заговоров» в данном вопросе, пока не представили ни одного прямого доказательства того, что вирус возник в результате естественных мутаций в природной среде. А вот объективной информации (с видеоматериалами) о существовании и работе множества лабораторий, созданных на средства западных идеологов геноцидной концепции сокращения численности населения планеты, занимающихся разработкой биологического оружия, — уже немало. Причем, об этом говорит не только Интернет, но и центральное российское телевидение.

Вместе с тем, определенная спешка с ослаблением карантина в стране, по мнению многих аналитиков, связана не столько с заметным улучшением в субъектах РФ эпидемиологической обстановки, сколько вызвана необходимостью хоть как-то удержать на плаву экономику. Ведь предложенные государством меры поддержки отраслей и бизнеса, во-первых, родились на свет с заметным опозданием, а во-вторых, они так и не обеспечили полноценной помощи пострадавшим отраслям и субъектам малого-среднего предпринимательства.

Испытания для экономики

Возможно, COVID-19 вообще не нанес бы тяжелых ударов по России, будь действия федеральных властей более прозорливыми. Что мешало вовремя закрыть для турпотоков государственные границы еще в феврале, когда уже было известно о появлении новой инфекции и ее стремительном расползании по миру? Этого сделано не было. В итоге все первые случаи заражений наших соотечественников оказались завозными.

За первой большой ошибкой в оценке рисков последовали остальные. Сегодня в экспертной среде уже очень многое сказано о крайней неповоротливости государственной системы в формировании пакетов социальной и экономической помощи субъектам хозяйственно-экономической деятельности и населению в целом в период пандемии, о недостаточности мер господдержки. Особенно это заметно на фоне оперативных и по-настоящему масштабных действий управленцев по спасению отраслей в экономиках целого ряда европейских и некоторых азиатских стран.

Учитывая данные сравнения, сегодня некоторые отечественные аналитики порой делают и вовсе довольно категоричные умозаключения, допускающие, что предложенные в стране механизмы помощи бизнесу, гражданам сознательно были выработаны с опозданием и с таким расчетом, чтобы усложнить их реализацию и доступность — дабы сэкономить бюджетные средства. Конечно, пока это лишь версия, а не утверждение, однако основания для появления подобных подозрений, действительно, есть.

Достаточно поднять опубликованную в открытых и достоверных источниках статистику и можно убедиться, что для многих хозяйствующих субъектов, простых людей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации из-за режима самоизоляции, воспользоваться поддержкой государства оказалось крайне затруднительно: из-за бюрократической волокиты либо по другим причинам.

Взять хоть эффектно распиаренный пакет мер помощи семьям с детьми. Очевидно хорошая идея — оказать поддержку всем гражданам, имеющих детей в возрасте от 3 до 16 лет. Но и это предложение не избежало экспертной критики. В частности, многие специалисты отмечают, что социальный эффект таких мер был бы выше, если бы средства не «размазывались ровным тонким слоем», а распределялись в интересах прежде всего наиболее нуждающихся в помощи семей. И установленный возрастной ценз для детей также вызывает вопросы, ведь, к примеру, в той же Германии детские пособия выплачиваются семьям с детьми в возрасте до 18 лет, а в отдельных случаях и до 25 лет.

Сложившуюся обстановку в российской предпринимательской среде эксперты вообще называют катастрофической. Предлагаемая помощь в виде льготного кредитования и налоговых послаблений во многих случаях — словно пресловутая морковка для осла: вроде есть и рядом, и выглядит соблазнительно, а не дотянешься. Во-первых, немало бизнесов, в том числе в крае, уже окончательно закрылось, в некоторых организациях были вынуждены сократить персонал. Для других перспективы обслуживания даже льготных кредитов — тяжелая ноша ввиду полного отсутствия выручки в период апреля–мая. Многие и вовсе не подпадают под установленные критерии для господдержки. Кроме того, в целом ряде случаев предприниматели по тем или иным причинам сталкиваются с отказами со стороны банков при обращении за льготными кредитами на заработную плату сотрудников.

Любопытно, почему российские авторы стратегии спасения экономики вместо креатива по созданию сложных и запутанных схем «помощи» так и не воспользовались более простыми и успешными рецептами своих зарубежных коллег, не пожалевших средств на прямые и оперативные компенсационные выплаты бизнесу и широким слоям населения? Этот вопрос все больше интересует общество.

Впрочем, совсем не секрет, что корни экономических бед в стране растут отнюдь не из коронакризиса — пандемия лишь дополнительно обнажила и обострила многие системные проблемы отечественной экономики, формировавшиеся все последние десятилетия.

Пора реанимировать

Эксперты отмечают, что Россия, начиная с середины 90-х, перманентно находится в штормах социально-экономических кризисов. Более того, наблюдается своеобразная тенденция: чем больше в разных регионах проводится лощеных форумов, звучит амбициозных призывов (например, «Россия зовет!» и пр.), чем громче анонсируются программы развития наподобие «Россия-2020», тем реальное положение в государстве становится только хуже и печальнее.

По мнению многих экономистов, включая доктора экономических наук, заведующего кафедрой политической экономии РЭУ им. Г.В. Плеханова Руслана Дзарасова, про обещанные когда-то президентом страны 25 миллионов современных технологичных и хорошо оплачиваемых мест сейчас как-то уже неудобно и вспоминать. Особенно на фоне того, что в последние два с лишним десятилетия Россия лишилась более 75 тысяч предприятий. Стремительно растет даже официально регистрируемая безработица, не говоря про ее реальный уровень. Седьмой год подряд сокращаются доходы населения, что породило устоявшийся сейчас термин «работающие бедные». Темпы «роста экономики», не превышающие из года в год показатель в 1,5-1,8%, справедливо квалифицируются как эталонный «застой».

Аналитики приводят и другие данные: по официальным данным, только в марте (то есть, по существу, еще до введения режима самоизоляции) в стране закрылось около 70 тысяч зарегистрированных ИП, организаций малого и микробизнеса, что почти вдвое перекрыло предыдущие аналогичные средние показатели.       На биржу труда потекли массы безработных.

Да и в большом сырьевом бизнесе, как известно, дела обстоят далеко не безоблачно. Экспорт российского природного газа сокращается, и затеянная по инициативе Москвы нефтяная война с саудитами привела к логичному, заведомо проигрышному для нашей страны, результату. Он хорошо известен. Фактически Россию последовательно выталкивают с мировых сырьевых рынков. А внутренней производительной экономики с развитым индустриальным сектором, на который можно было бы положиться в такой ситуации, сейчас уже просто нет.

С другой стороны, мы можем «гордиться» другими достижениями: с начала этого года, согласно опять же официальной статистике, которую приводят эксперты, из России за рубеж утекло несколько десятков миллиардов долларов.

Инвесторы активно выводят свои деньги за границу — по опубликованным в СМИ данным Центра развития НИУ ВШЭ, только в марте отток капитала составил 34 миллиарда долларов. Это больше половины того, сколько Россия потеряла за весь прошлый год.

Кроме того, выплаты топ-менеджменту и мажоритарным акционерам в некоторых крупных вертикально интегрированных структурах, которые, к слову, обычно первыми выстраиваются в очередь за господдержкой в трудные времена, по-прежнему исчисляются весьма внушительными суммами. Одновременно, по данным Forbes, за время пандемии COVID-19 количество российских долларовых миллиардеров возросло, а их совокупное состояние увеличилось на 62 миллиарда долларов. Как говорится, для одних щи пустые, а у других жемчуг мелкий.

В таких условиях крайне сомнителен успех поставленной главой государства задачи по выводу российской экономики в пятерку наиболее развитых в мире. Чтобы реализовать такой замысел, отмечает первый заместитель председателя комитета ГД РФ по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству Николай Арефьев, требуется совершенно иная, нежели сейчас, — мобилизационная экономическая стратегия, опирающаяся прежде всего не на сырьевой сектор, а на современную промышленность, способную создавать востребованную технологичную продукцию с высокой добавленной стоимостью.

Требуется стремительно наращивать число рабочих мест, прекратить вывоз капиталов за рубеж, возвращать активы в российскую юрисдикцию, сократить налоговый пресс на производственный бизнес, сделать акцент на создание внутреннего спроса через повышение доходов населения, укреплять кадровый потенциал в отраслях. В целом пора ставить вопрос о глобальной реиндустриализации страны для достижения полномасштабной импортонезависимости.

Одновременно необходимо вводить в практику персональную ответственность управленцев за допускаемые упущения и провалы в разработке и реализации планов социально-экономического развития. Другими словами, следует не латать ту феодально-олигархическую экономическую модель, которая существует сейчас, а строить с нуля совершенно новую — созидательную, ориентированную на идеологию лидерства и принципы социальной справедливости.

Хочется надеяться, реализация таких задач все-таки уже не за горами.